О Трилогии Александра Янова. Москва: Новый Хронограф, 2. Острую актуальность этой работы для становления нашего исторического самосознания прекрасно выразил Дмитрий Борисович Зимин (из старообрядческого рода, создатель фирмы «Билайн», президент благотворительного фонда «Династия»): «Интеллигентный человек, который не читал Янова – это нонсенс». Что бывает крайне редко, автор сочетает владение громадным объемом фактического материала с масштабностью историософских обобщений. Полторы тысячи страницы читаются на одном дыхании, русская история предстает как великая «драма идей», причем таких идей, которые и сейчас борются в нашей душе. Так озаглавлена трилогия А.Л.Янова «Россия и Европа. 1462-1921» (Москва: Новый Хронограф, 2007-2009). Острую актуальность этой работы для . Заключительная книга трилогии известного историка и политического мыслителя Александра Янова посвящена одной из величайших. Краткое резюме: Главный тезис трилогии Александра Янова « Россия и Европа. 1462-1921 » — Россия по своему происхождению. Основная идея (дальше всё излагаю своими словами): РОССИЯ – ЭТО ЕВРОПА, глубинно, сущностно, традиционно Европа. Иными словами, России нет необходимости, на петровский манер, прорубать разные окна и насаждать иноземные порядки. Надо просто решиться быть собой, вернуться к себе – и мы окажемся в Европе, в русской Европе, а не в какой- то химерической Евразии (или в Азиопе). Три тома Александра Янова посвящены доказательству этого тезиса. Половину жизни вынужденно проведя за рубежом, он все это время страстно боролся против западной русофобии, против расхожего стереотипа, что Россия – изначально, архетипически холопская страна, в которой не может прижиться никакой строй, кроме деспотического. При этом все знают, что до монгольского ига Русь была страной вольных дружинников и вечевой демократии. Существует, однако, расхожее мнение, что русская государственность якобы заимствована у монголов. Александр Янов: В начале была Европа. У истоков трагедии русской. 1462-1921" (первая книга - "В. Сегодня мы публикуем введение к первой книге трилогии. Мые коллеги, сегодня нам предстоит обсудить доклад Александра янова, под - Европа. России с наличием в ней европейской традиции. Год: 2008 Автор: Янов А.Н. Жанр: монография, история России Издательство: М.: Новый. Европейское столетие России. 1480-1560 Трилогия известного историка и политического мыслителя Александра Янова посвящена. Главный тезис трилогии Александра Янова «Россия и Европа. 1462-1921» — Россия по своему происхождению является европейской страной. Далее в российской истории, культуре и государственности на протяжении веков друг другу противостояли две тенденции. Это мнение не имеет ничего общего с исторической действительностью. Монголы ведь не колонизировали покоренные земли, они лишь собирали с них дань и для устрашения совершали эпизодические набеги. Разве так строилась Московия? Конечно, Москва умело использовала свое привилегированное положение собирателя ханской дани – для собирания вокруг себя русских земель. Также и Церковь, которая усердно молилась на литургии о благоденствии «нашего царя» (т. Его любимый герой – великий князь Иван III, который был типичным европейским государем своей эпохи. Он терпеливо и целеустремленно строил сильную централизованную монархию, но при этом никогда не покушался на прочно установившиеся традиции – неписаную конституцию того времени. При необходимости он был жесток и решителен – ни одно европейское государство без этого не строилось, но он всегда опирался на существующие общественные силы и сословия, искусно лавировал между ними, создавая систему сдержек и противовесов – и ему никогда не приходило в голову, как впоследствии его внуку, своевольно порушить все традиции, создать банду личных головорезов и с ее помощью раздавить все сословия и всех уравнять в бесправии перед своей личной властью. Для строительства централизованного государства нужно было сформировать сословие служилых людей, полностью зависимых от этого государства. Но чем с ними расплачиваться? Денежное налогообложение было еще только в зачатке. Причем сама по себе земля ничего не стоила, ценность представляла земля с работающими на ней крестьянами. А такая земля делилась на три категории: боярская (вотчинная), церковная и свободно- общинная. У кого отобрать землю, чтобы наделить ею государственных служащих – помещиков (то есть «по месту» службы)? У бояр? Это значило войти в жестокий конфликт со сложившимся сословным строем – что за монархия без сильной аристократии? Раздать помещикам землю свободных крестьян? Но это было самое прогрессивное и производительное сословие, которое платило самые большие налоги. А попробуй взять денежный налог с бояр или монастырей! Именно из свободных крестьян стала выделяться «предбуржуазия» («кулачество»), из него вербовались торговцы и ремесленники, люди вольного духа. Да и наемная профессиональная армия (стрелецкое войско), тоже формировалось в основном из них же. Иван III понимал: для строительства сильного и процветающего государство чьи- то земельные интересы придется ущемить, и ущемить очень сильно. Наименее болезненным, самым рациональным решением было одно – секуляризации церковных земель. На этот путь вскоре вступили северные соседи Руси: Дания и Швеция – и это привело к их стремительному росту – духовному, экономическому и военному. Но это произошло после, а перед Иваном III никаких прецедентов еще не было – ему приходилось впервые и самостоятельно нащупывать этот нехоженый путь. Но он не был бы европейским монархом и великим стратегом, если бы решил просто взять и силовым образом «переломить через колено» церковных землевладельцев (а он мог – у них ведь, в отличие от бояр, своего войска не было). Медленно и осторожно он нащупывает опору для своей земельной реформы внутри самой церкви, и находит ее – в виде духовного движения против церковных латифундий – надо было только поддержать его государственными методами, придать ему легальный статус. Речь, конечно, идет о могучем движении «нестяжателей» (тут я не согласен с Яновым, который называет его «тонкой струйкой»). Это были наследники всероссийского Сергиева Братства, творцы «золотого века русской святости» (Георгий Федотов), их авторитет в православном народе был огромен. Именно они были главными носителями «субъектности» (Валерий Скурлатов) в русле православной традиции, продолжателями византийского исихазма и паламизма. В чем выражалась их субъектность? Прежде всего – в самом главном – в личном, без посредников, предстоянии перед Богом. Уйдя из многолюдных монастырей с их жесткой дисциплиной (впрочем, необходимой для новоначальных), они жили в скитах по два- три человека, питаясь трудами рук своих или скромным подаянием, пребывая в молитвах, духовных беседах, и – что очень важно – в чтении, переписывании и переводе церковной литературы. То есть они были грамотеями, книжниками, интеллектуалами своего времени. Их очень тревожило нарастающее. Иосиф Волоцкий аргументировал это необходимостью подготовки «крепких архиереев». Но если речь шла о повышении образовательного уровня духовенства, то для этого нужно было создавать духовные академии и университеты, как в Европе. И преподавать там могли как раз книжники- нестяжатели. А при тогдашних монастырях можно было открывать разве что сельскохозяйственные академии. На доводы «стяжателей», что, мол, каждый монах лично ничем не владеет, а монастырское богатство лишь общее, старец Артемий (из четвертого поколения нестяжателей) язвительно им отвечал: «Если ты один пользуешься блудницей, то это грех, а если вы сообща ею пользуетесь – то это, по- вашему, уже не грех?»Вообще, нестяжатели были блестящими полемистами, как и положено настоящим интеллигентам. Вот пример из полемики Нила Сорского с Иосифом Волоцким (пересказываю смысл своими словами). Оправдывая казни еретиков, Иосиф ссылался на пример библейского пророка Елисея, который напустил на детей свирепую медведицу за то, что они его дразнили «плешивым». То, что было в Ветхом Завете, Господь наш Иисус Христос отменил Своей благодатью. Зачем же ты нас зовешь обратно? А еретики – они дети малые, неразумные, их надо не огнем жечь, а милостиво вразумлять светом Христовой истины». Немного возражая Валерию Скурлатову («ибо надлежит быть и разномыслиям между вами»), я думаю, что реальная перспектива обретения субъектности в то время лежала не через ересь «жидовствующих», а через истинно- православное движение нестяжателей. Кстати, такой авторитет, как Скрынников, вообще сомневается в причастности евреев к этой ереси /жидовствующих/. Хорошо известно, что евреи миссионерством принципиально не занимались. Другое дело, что это была эпоха рационалистического брожения умов во всем христианском мире, которое не могло миновать Новгород и Москву. Первое, что подвергает сомнению проснувшееся самостоятельное мышление, это главные христианские догматы: о Троице и о двух природах Иисуса Христа. Да разве может быть иначе? Эти догматы настолько высоки и сверхразумны, настолько превышают обычный человеческий опыт, что рациональное сомнение говорит только о честности ума и об искренности богоискательства. На пути к автономной вере (Иван Ильин) этот этап миновать невозможно. И преодолеть эти законные сомнения можно только путем личного усвоения традиции богообщения, в процессе которого разум соприкасается с вещами прежде ему неведомыми. Не надо забывать и о том глубоком духовном потрясении, которое было вызвано несбывшимися хилиастическими ожиданиями пришествия Христа. Р. Х.). Предыдущее столетие жило под знаком этого ожидания, а теперь всё, связанное с верой и церковью, было поставлено под сомнение. Скорее всего, термином «жидовская ересь» были обозначены предреформационные унитаристские течения, пришедшие из Польши и Литвы. Но для русского православного человека понятно: раз не верит в Троицу, значит – «шерше ля жид». Казалось бы, куда проще было на магометан сослаться: их- то на Руси полно было! У них ведь тоже «Аллах не нуждается в сотоварищах», а также Иисус – просто пророк, пусть даже и самый великий. Но тут вот в чем дело: «скажи мне, кто твой враг, и я скажу, кто ты». Не пристало Третьему Риму с какими- то «агарянами» тягаться. У Третьего Рима если враг, так уж непременно «богоизбранный». До сих пор работает. И тем она успешнее работает, что для ее принятия одной извилины в мозгу более чем достаточно. А когда на эту формулу работают люди с несколько большим числом извилин, тогда уж просто хоть святых выноси. А еретиков при этом жег и топил. Ничего, со староверами догнали и в масштабах. Ивану III свирепость иосифлян не нравилась. Не потому, что он был таким уж гуманистом, и не потому, что хотел отобрать церковные земли, но потому, что понимал – так сильную страну не построишь, так ее можно только разрушить. Поэтому он долго не давал в обиду ни еретиков, ни тех, кто с ними «якшался» (среди них – видные придворные), ни тех, кто их укрывал от преследований (нестяжатели в своих скитах).
0 Comments
Leave a Reply. |
AuthorWrite something about yourself. No need to be fancy, just an overview. Archives
January 2017
Categories |